Когда Корум очнулся, мысли в его голове все еще путались. Он понимал, что подобные разрушения — дело рук мабденов: надраги не сжигали замки своих врагов.

Кроме того, мир между вадагами и надрагами длился уже несколько столетий. Оба народа забыли, что такое война.

На мгновение Корум подумал, что надраги натравили мабденов на вадагов, но и это было сомнительно. Две древние расы, в каких бы отношениях ни находились, тщательно придерживались неписаного кодекса чести. И с уменьшением численности населения надрагам не требовалось расширять свои территории, а вадагам защищать наследственные земли.

Измученный от усталости, со следами слез на лице принц Корум оседлал коня и поскакал на север, в замок Гал. Он надеялся, что стада мабденов мигрировали только на юг и на восток и еще не успели разорить страну на севере и на западе.

Днем позже Корум остановился у небольшого лесного озера, чтобы напоить коня, и неожиданно почувствовал запах дыма. Вынув карту и тщательно сверившись с ней, он убедился, что вадаги никогда не строили замков в этой местности.

Корум задумался. Если неподалеку расположились на отдых мабдены, среди них могли оказаться пленные вадаги, а в таком случае надо было попытаться их спасти. Молодой принц решил отправиться на разведку.

Это действительно был лагерь мабденов, но лагерь постоянный, похожий на небольшие поселения надрагов, только гораздо примитивнее: одноэтажные каменные здания с покатыми крышами, из которых торчали трубы, стояли прямо на земле.

Вокруг лагеря лежали возделанные поля, предназначавшиеся, видимо, для посева злаков, хотя в данный момент на них паслись коровы.

Как ни странно, Корум не испытывал того беспокойства, которое охватило его несколько дней назад при виде стада мабденов. Тем не менее он предпринял все меры предосторожности: спешился в сотне ярдов от поселения и наблюдал за ним из укрытия в течение часа.

Из труб вился легкий дымок, но других признаков жизни Корум не заметил.

Он вновь вскочил в седло и подъехал к ближайшему дому. Никто не вышел к нему навстречу.

Корум откашлялся.

Где-то заплакал и тут же умолк ребенок, словно ему зажали рот.

— Эй, мабден! — позвал Корум хриплым от усталости голосом, в котором проскальзывали печальные нотки. — Мне надо поговорить с тобой. Почему ты не выходишь из своего жилища?

— Мы никогда не причиняли вреда шефанго, — последовал нерешительный ответ из-за закрытой двери, — и они тоже никогда нас не обижали. Но если мы поможем тебе, денледисси вернутся и заберут все наши запасы, убьют наших мужчин, изнасилуют наших женщин. Умоляю тебя, уходи, шефанго, господин. Мы сложили пищу в мешок у двери. Забирай его и оставь нас.

Только сейчас Корум увидел на крыльце дома небольшой мешок. Подношение.

Разве мабдены не знали, что вадагские желудки не могли переварить их грубую пищу?

— Мне не нужна еда, мабден, — сказал он.

— Чего же ты хочешь, шефанго, господин? У нас ничего нет, кроме наших душ.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь. Ответь мне на несколько вопросов, и я уйду.

— Шефанго всеведущи, господин. Мы ничего не знаем.

— Почему вы боитесь денледисси? Зачем ты называешь меня негодяем? Вадаги никогда не вмешивались в ваши дела.

— Денледисси прозвали вас шефанго, господин. Они наказывают нас, считают преступниками за то, что мы никогда не враждавали с вашим народом. Мабдены появились в этом мире, чтобы уничтожить всех шефанго — вадагов и надрагов.

Шефанго — зло, которое порождает зло. Так говорит великий герцог Гландит-а-Край, самый верный слуга короля Лир-а-Брода, владыки вселенной, живущего в каменном городе Каленвире на северо-востоке. Разве ты не знал этого, шефанго, господин?

— Нет, — тихо сказал, Корум, поворачивая коня. — А узнав, все равно ничего не понял… Прощай, мабден! — громко добавил он. — Я не хочу быть причиной твоего страха. Но ответь мне на последний вопрос…

— Какой, господин? — спросил из-за двери нервный голос.

— Почему мабдены убивают друг друга?

— О чем ты говоришь, господин?

— Я своими глазами видел, как особи твоей расы убили себе подобных. Скажи, вы часто так поступаете?

— Да, господин. Мы наказываем тех, кто нарушает наши законы. Чтобы другим не повадно было. Принц Корум вздохнул.

— Благодарю тебя, мабден; Теперь я уеду.

Он пришпорил коня и поскакал по возделанным полям. Через некоторое время деревня осталась далеко позади.

Только сейчас Корум понял, что вадаги недооценили мабденов, которые представляли собой грозную силу. У них был примитивный общественный строй.

Существовало социальное неравенство. Они строили поселки и города. Большей частью Бро-ан-Вадага правил один человек, король Лир-а-Брод (опять же искаженное вадагское «Повелитель Всех Земель»).

Корум вспомнил слухи, согласно которым мабдены уничтожили множество вадагских замков и захватили острова надрагов. Денледисси считали своей обязанностью уничтожать всех шефанго. Почему? Ни вадаги, ни надраги не представляли для мабденов никакой опасности. Они обладали огромными знаниями, и ничем больше. Неужели мабдены боялись знаний?

В течение десяти дней, дважды останавливаясь на отдых, скакал Корум на север, стараясь не думать о том, каким предстанет перед его взором замок Гал, страстно надеясь, что ему удастся предупредить принца Фагвина о грозящей опасности.

Молодой принц объезжал стороной поселения мабденов, и маленькие, и большие, окруженные серыми крепостными стенами с мрачными башнями. Несколько раз он видел отряды воинов, но обостренное вадагское чутье помогло ему избежать встречи с ними. Однажды Корум вынужден был переместиться на другое измерение (затратив немало сил), чтобы его не заметили. С расстояния в десять футов он смотрел на грязные болезненные лица, смазанные жиром; на уродливые фигуры, закутанные в меха; на безвкусные побрякушки, которые служили варварам украшениями… он смотрел на мабденов и поражался только одному: их умению уничтожать все живое.

И, наконец, Принц в Алой Мантии подскакал к подножию холма, на котором стоял замок Гал, и увидел черные клубы дыма и кровавые огненные языки, вздымающиеся в небо. Корум понял, за какой добычей направлялись повозки мабденов, которые встретились ему по пути.

На первый взгляд осада Гала продолжалась много дней. Видимо, вадаги хорошо подготовились к нападению. Надеясь, что успеет оказать помощь соотечественникам, молодой принц пришпорил коня и помчался вверх по холму.

Единственным живым существом у охваченного пламенем замка был раненый мабден, брошенный своими товарищами на произвол судьбы. Хорум не обратил на него ни малейшего внимания.

Трое вадагов лежали один подле другого. Двое взрослых мужчин, раздетых догола, и шестилетняя девочка. Перед смертью они подверглись надругательствам.

Корум бережно отнес трупы к пылающему замку и совершил огненное погребение. Затем подошел к красному коню и совсем было собрался сесть в седло, когда раненый воскликнул:

— Помоги мне, повелитель!

Корум вздрогнул, услышав эту фразу, произнесенную на чистом вадагском языке, без акцента. Может, вадаг переоделся мабденом, чтобы спастись? Держа коня в поводу, Принц в Алой Мантии осторожно приблизился к лежавшему на земле воину и пристально посмотрел на него. Волчья шуба, стальная кольчуга, шлем с забралом. Отстегнув ремешки, Корум снял его, откинул в сторону и чуть не вскрикнул от изумления, увидев окровавленное темное лицо с характерными чертами; заросший волосами лоб.

— Помоги мне, повелитель! — повторил надраг. — Я ранен не смертельно, я буду служить верой и правдой.

— Кому? — негромко спросил Корум и, оторвав рукав у рубахи надрага, вытер ему залитые кровью глаза. — Захочешь ли ты служить мне?

Внезапно прозревший надраг уставился на Корума в бессильной злобе.

— Вадаг! — воскликнул он. — Живой вадаг!

— Да, я жив. За что ты ненавидишь меня?